ДУПЛЕТОМ В УГОЛ

(Пародии, Эпиграммы, Эротицизмы)

ПАРОДИИ

Разоблачители

Яков и Сальери

Яков Рубенчик.

Г-н Избицер, Вы решили опорочить двух дам, из которых одна - прекрасная (Мария Шнеерсон), а другая - прекрасная во всех отношениях (Александра Орлова).
Последние полтора года контактов у нас не было.

Мне снится опять удивительный сон:
Приходит Мария ко мне Шнеерсон.

С другой стороны голубого алькова
Заходит с улыбкою Шура Орлова.

И долгими я размышляю ночами:
Какую из них опорочить вначале.

Но кто там в углу у алькова таится?
Да это всё тот же противный Избицер.

Всю ночь он, мерзавец, скрывался в портьере,
Ничтожный завистник мой, злобный Сальери.

Пигмей, мракобес, тугоух и бездарен,
Как только выносят его в “Самоваре”?

Мне хочется к Шуре с Марией приникнуть,
Но он отравляет всё гнусной улыбкой.

Его умоляю: “Хоть здесь не трезвоньте,
Исчезните, скройтесь к своей Джиоконде”.

Оставьте меня, мещанин и вредитель,
Прошу Вас: Уйдите! Уйдите!! Уйдите!!!”

Опять просыпаюсь в холодном поту -
Я снова свою не исполнил мечту.

Уже восемнадцатый месяц подряд,
Как нету контактов - во всём виноват

Ужасный Избицер с усмешкой своей,
Безграмотный, жалкий, никчемный злодей.

Гусьбуковская народная

Я. Рубенчик.

Прожив с ним 13 лет она совершила подвиг, сопоставимый с подвигом Орлеанской Девственницы. Шостакович был наглейшим дон-жуаном не знал ни одного иностранного языка.

 

Однозвучно звучит Я. Рубенчик
И Гусь-Бука притихла слегка.
Ореол многократно развенчан
Композитора-временщика:

Был наглейшим из всех дон-жуанов
И садизмом ославил страну:
Лет тринадцать прожив, он оставил
Орлеанскою девой жену”.

Иностранных не знал языков он,
Да и в русском ни “а”, ни “бемоль”.
И в гармонии был не подкован,
Но играл он заглавную роль”.

Лязг и скрежет симфоний нас глушит
И виски зажимает кольцом,
И царапает нежную душу
Мне бездарным скрипичным ключом”.

В них ни скрипки слыхать, ни кларнета:
Торжествуют литавры и медь
И мелодии чуждые эти
Не напеть мне и не насвистеть”.

Что же ищет Рубенчик в архивах?
Он себе уже всё доказал,
И на очи, давно уж сухие,
Набежала, как искра, слеза.
. . . . . . . . . . . . . . .
Все триумфы познав и победы,
И Горбатовым не сокрушён,
Патриарх наших музыковедов,
Неумолчный ты наш ... чемпион.

Извиняюсь

 

Я. Рубенчик

...готов Вам принести свои ограниченные извинения.

 

Неизбежно наше расставанье,
И, в виду последнего “прости”,
Я приду к Вам с фигою в кармане,
Чтобы извиненья нанести.

И не музыкальный, но вербальный
Вновь сюрприз за пазухой припас:
Всеохватный, широкодетальный
Я составил справочник для Вас.

Пусть в речитативах я не очень,
Да и в барабанах ни бум-бум -
Изучайте этот беспорочный
Результат моих бессонных дум.

И, впитав формулировок тексты,
Всю их глубину и полноту,
Вы свою поймёте неуместность
И мою поймёте правоту.

Страшная ночь в Массачусетсе

 

Alexey, МА.

Не мучьтесь, спите спокойно. Украинский крестьянин не ворвется с вилами в вашу спальню, требуя доли в незаконно нажитых миллионах за проданные изобретения.

 

Лежал герой наш в тёплой спальне.
Дверь отворилась с шумом – и ...
Вбегают с вилами крестьяне:
А ну, гони назад IP*”.

Ты, буржуазный отморозок,
Патенты, гранты – всё давай.
Мы председателя колхоза
Назначим нынче быть PI**”.
******************************

Нет пистолета под подушкой,
Жена бессовестно храпит
И совершил он малодушно
Непроизвольное РР***.
................................................................
* IP - Intellectual Property.
** PI - Principal Investigator.
*** PP - pee-pee.

Новые американцы

 

Доу и Джонс

Бодя.

...Можно считать что песок в пустыне улёгся и по предсказаниям Обывателя (куда исчез?) Доу-Джонс 1 июня будет 10 000.
Ставлю 20$ против. Проигравший посылает деньги редакции Лебедя. Обывателя нужно немедленно отловить и высечь еловым веником за идиотский прогноз. Не забывайте, что Обыватель - это дама.

 

Доу с Джонсом не знают покоя:
Чуть окончился “трепет и шок”,
Как желают гусь-буковцы вдвое
Свой заветный набить сундучок.

"Мы со свистом вошли в 5%,
Беспроцентную норму – даёшь!
Подгоняй, блин, ленивых агентов,
Шевелись же, етить твою
вошь!"

"Обмишулил опять Обыватель
Простодушных бумагомарак:
Мы, доверившись, бонус с зарплатой
Обменяли на кучу бумаг".

"Нам бы высечь его, обалдуя,
Мы на пол не посмотрим, ей-ей.
Не забудьте: в начале июня
День защиты не дам, а детей".

От азарта Гусь-Бука пьянеет
Курс не акций, но ставок растёт.
Дурни думкою вновь богатеют,
Ну, а “Лебедь” - всё лапу сосёт.

Патриотизьм

Михаил.
Налоги надо платить исправно. И весь тут тебе ..э..э. патриотизм, до копейки.

Не космополит я колбасный,
Иудушка-искариот.
Я вам не какой-нибудь квасный –
Налоговый я патриот.

Прописан ли на Маросейке,
Иль у Елисейских полей -
Мой патриотизм до копейки
Измерен зарплатой моей.

Приходят ко мне не в конвертах -
На банковский счёт прямиком -
Купюры зелёного цвета
И я розовею лицом.

Но, странное дело, в апреле
Когда приближается срок
Во мне это чувство мелеет,
Тощает и мой cash-шелёк.

Пикейные жилеты

 

Вот мы – умы.
А вы ... увы.

Марко Поло. …всяко должна появиться термоядерная энергетика.
Гриф. А чем Вам не подходит сценарий с отсрочкой термояда в начало следующего века и с вытекающим из него моментальным и ужасающим падением уровня жизни золотого миллиарда.

В пикейных модных спасжилетах
Пустились в море Интернета
Порассуждать: о том, об этом,
О прошлом и о том, что будет,
О термояде, о мазуте,
Два мудреца в одном сосуде.

В начало будущего века
Взор дерзновенно устремляли
Два выдающихся стратега.
Они сценарий измышляли
И мощным мышленья разбегом
Один другого поражали.

Один мудрец сказал: “Однако”.
Другой ответил важно: “Всяко”.
Один изрек: “Катастрофично”.
Другой в ответ: “Демографично”.

Один: “Отсрочим термояд”.
Другой: “Уроним миллиард”.
Вот в этой точке - надавить”.
Там - чуть отнять, здесь - разделить”.
Давление слегка отпустим”.
Чернобыль на фиг отключаем”.
С землёй сравняем Яр Капустин”.
И Сирию освобождаем”.

Верстают планов громадьё,
Забыв про серое житьё.
Сосуд качают мерно волны...
Отсрочен роковой финал:
И мудрецы собой довольны,
И миллиард не пострадал.

Мысли туманные
(романс)

Дума глубокая, мысль необъятная,
Знать, не в славянской родились головушке.
Сила и удаль ума сыромятная -
Разом на лоб поднимаются бровушки.

Нет, не понять их ни сердцем, ни разумом,
Не успокоить и душу смятенную.
По сторонам разбегаются глазоньки,
Глядя растерянно в мысль изреченную.

Эти туманные, страстные речи,
Буквы, абзацы, слова лихорадочны.
Сами собой пожимаются плечи,
Палец в носу ковыряет загадочно...

Правила правописания странные,
Чахлый словарь и познанья стерильные.
Вянут и уши, ловя непрестанные
Тихого голоса звуки дебильные.

Пятая нога

 

Ulcul, Israel.
...как пятая нога, мешает двигаться. Человек, который должен банку - есть человек лояльный. Он перестанет быть русским. Он станет управляемым.

Я любил на четвереньках бегать,
Да мешала пятая нога.
Мне б не кончик - всю её отрезать,
Но ужасно память дорога!

Наш раввин мне дал совет отличный:
В банк отнёс и, значит, в оборот
Я её пустил. К тому ж приличный
Вышел мне процент - полдюйма в год.

Стал я рассудительный, лояльный,
Не строптивый, вежливый такой.
Я – не русский, значит – управляем,
Приходите и владейте мной.

Великая ломка

 

Alexey.
Талибан не Талибан, а легализация наркотиков насущнейшая необходимость.
Российская публика соберется с силами загонит интеллигентов на резервации и придет конец бардаку. И именно кадеты оказались сверху.

Наши головы машут ушами, как крыльями птицы,
Но с Серёжей летим мы не в Персию – в Афганистан.
Собираем мы стаю, точнее сказать: коалицию,
И твердим на лету: Талибан, Талибан, Талибан.

Водка нам надоела: своё мы отпили в гражданку.
Ни махорка, ни кофе, ни даже чифирь не берёт.
Мы с Володей вдвоём хорошо погуляли в Таганке,
Как положено птицам - на юг устремляем полёт.

Покидаем Россию, ограблены, полураздеты.
Там творится бедлам, величайший бардак на Земле
И ведь надо же, чтоб наверху оказались кадеты.
Я бы много отдал, чтобы это случилось во сне.

Красный цвет нас манит: там внизу расстилаются маки
И призывно колышется между холмов конопля.
Мне растения эти заменят родимые злаки
И нам станет родной плодородная эта земля.

Мы вернёмся домой и отыщем кадетов-партейцев,
Да и прочая нечисть, отныне,
смотри - не зевай.
Мы уколемся с Борей и наших загоним интейцев
В резервации. Пусть собирают для нас урожай.

Старый мир мы разрушим, построим свою справедливость.
Наша ломка – не шутка, когда выгибает дугой.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Мне Ильич говорит: “Это, батенька, необходимость”.
Двое в белых халатах уводят меня на покой.

Лица благородного происхождения

Дуэль виртуальная

Гаврила Шварц, поэт
Вы обязаны дать ссылки на клеветнические материалы Иначе я назову Вас при всех мерзавцем и графоманом.

Вы, сударь, допустили опечатку.
К барьеру, защищайте свой мундир!
Бросаю виртуальную перчатку
Вам в ха... (пардон, в лицо) через эфир.

Мерзавец! Вам придётся объясниться.
Извольте ссылку на свою стряпню.
В графиню Шварц посмели Вы влюбиться.
Здесь графоманства я не потерплю!

Здесь не нужны ни лекарь, ни аптечка,
И секундант маячит вдалеке.
Гаврила Шварц стоит на Чёрной речке
Не с пистолетом - с мышкою в руке.

Дуэль кодексуальная

 

Марко Поло.
...тут еще не факт, что такой молодой человек в ответ на кисть винограда не схлопочет по рылу арбузом.

Я кодекс изучил дуэльный досконально.
В вопросах чести, впрочем, я всегда.
В нём не записан поединок виртуальный:
Заочно не дерутся господа.

Я равнодушен к оскорбленьям всякой черни
И винограда кисти не страшусь:
Ответит пистолет, или клинок мой верный,
Или из холодильника арбуз.

Его в Food Market’е я брал вчера по весу,
По стуку зрелость оценил в момент.
Ну, что ж, что нету в нём привычного эфесу,
Не колющий – ударный инструмент.

На шесть шагов! Добросить хватит силы.
Вы свой не отворачивайте фас.
Сигнал сходиться нам. Оружием по рылу
Холодным Вы получите сейчас.

Барьер! Бросок! И стонет поражённый
Противник. Что с того, что он попал?
Ведь крови нет на мне – его арбуз зелёный!!!

Я ж свой не зря по стуку выбирал.

Сид и Сад

 

Я не думаю, что он, как последователь Маркиза де Сада способствует произрастанию "душистых и нежных цветов". (Постинг Сида - не душистый и не нежный).

 

Маркиз де Сад в саду сцепился с Сидом.
Никто не усадил их. Вся Гусь-Бука
Сидела на трибунах. Ядовито
Садили рыцари друг в друга вопли, звуки.

Кричали дамы, чепчики взлетали,
В своём сидле редактор посидел.
Ристалище мозолистых сидалищ
Невиданных достигло децибел.

Смешалось всё, не слушались арбитра,
Таких ещё не знали мизансцен.
Как будто бы хмельного дали сидра
Тем, был кому прописан сидуксен.

Что предпринять, как умиротворить?
Сиделку, бром? Лишить к чертям прописки?
Иль взять - да и обоих посадить.
На 10 дней. Без права переписки.

Просто приятные лица

Коты и мыши

 

Д.Ч.
...чем раньше освобождаешь мышь от ежедневной нагрузки, привычного стресса и создаёшь ей тепличные условия, тем раньше она портится, плешивеет и, наконец, отбрасывает копыта.

Я оседлаю мышь, похлопаю по плешке
И ноги в стремена привычные воткну,
А вместо сена ей задав с утра орешков,
Привычных стрессов для поеду на войну.

Давно уже у нас идёт война с Котами,
Ведь эти наглецы похитили дрова
(Те, что с таким трудом напилены бобрами)
Не обогрева для, но ради озорства.

А чтобы стресс задать родным геронтократам
С три короба навру, пусть зыркают в пенсне,
Не любопытства для – сермяжной правды ради
Что наса космонавт гуляла по Луне.

Гость из журнала “Переплёт”

 

Юлий Андреев, Вена.

Что может быть забавнее, чем непристойный стишок? Только еще более непристойный стишок! Так и возникла великая американская культура. Если что и спасает сегодня американцев, то это удаленность от остального мира.

 

Меня чуть-чуть в Чернобыле задело,
Теперь я в Вене кофием лечусь.
А вы читайте пошляков: Longfellow,
Walt Whiteman, Edgar Poe и Langston Hughes.

Им повезло, Америка от мира
(Ну, то есть, от меня) удалена.
Подобие духовного сортира,
А эмигранты – это же шпана.

Да что – про всех такое расскажу,
Так распишу, что скоро не уснёте.
И тут ... я в белом фраке выхожу.
Нет, не во фраке даже – в “Переплёте”.

Послечернобыльское

Ю.А.
... что может быть быть более физиологичным, чем гормональная тяга к противоположному полу, свойственная более питекантропу, чем человеку европейскому?

Вы путаете хрен и палец,
Вы – питекантроп гормональный,
А я, того, неандерталец,
Тип евро

пейский, виртуальный.

И к полу женскому нет тяги
Почти 17 лет уже.
К дурнушкам или симпатягам,
Хоть в парандже, хоть в неглиже.

Но, с дамами всегда галантный
(Джентельменство это, а не спесь),
Непринуждённо, элегантно
При них встаю я, но ... не весь.

Ave, Yuli!

Yuli
Можно ли придумать эксперимент, который доказал бы, что наблюдаемый нами мир не является моделью, состоящей из нулей и единиц? Ученого, выдвинувшего гипотезу, я, в виде поощрения, научу, как открыть бутылку. ... делать это молча вредно, если верить психологам.

Нет, не модель, а чистая реальность,
Смиритесь с этим, мой корреспондент.
И, как банальнейшую тривиальность,
Для вас я провожу эксперимент.

Забудьте, как хвалили вас мамули,
Наш мир жесток и вам узнать пора:
Вы все нули, а единица – Юлий,
Притом одна, и в этом вся игра.

Я победил в ней. Мог бы я безбедно
Молчать о том, как от себя торчу,
Но мне сказал психолог – это вредно.
Я не хочу молчать – и не молчу.

А вас, чтоб легче было пережитки
Забыть, мой друг, бутылкой одарю.
И будете вы принимать напитки
По юлианскому календарю.

И в час, когда в прозрачности хрустальной
Вино змеится, пальцы холодя,
Воскликните, уже из зазеркалья:
“Идущие в запой приветствуют тебя!!!”

Палата №6

Сабирджан. (После дискуссии о существовании в Русском языке слова “сосредоточие”).

“ ...дело не в “сосредоточии”, а в нарушении психики”.

Секрет, наконец-то, озвучен,
Доложено нам прямиком,
Что экспериментов научных
Поболее, чем “За стеклом”.

Учёные в белых халатах
Работают ночи и дни
И по Интернету палаты
Давно разместили свои.

Сидит ассистент-модератор,
Ведёт беспристрастный отчёт,
Как особь из высших приматов
Себя на свободе ведёт.

Один наклонился над лупой,
Преследуя блох-запятых.
Другой калькулирует буквы
С пробелами или без них.

Иль рубятся над заморочкой:
Зачем, в предрассудков плену,
Мы пишем: “я сосредоточу”,
А не: “счетвергафрезерну”?

Оставьте свои прибамбасы,
Палата под номером 6.
На волю, на волю, в пампасы!
Здоровые кто-нибудь есть?!

Увертюра

Sergey.
ОРУЖИЕ -- НАСЕЛЕНИЮ! 

Ананасы в шампанском! Консоме в шоколаде!
Бланманже с осетриной! С хрустом рябчиков жуй!
Вдохновляю порывно боевые отряды,
Приближается день твой последний, буржуй!

Стрекот аэропланов! Ветропосвист ракетный!
Мне отмщение дайте, аз воздам по серьгам!
Мы народ свой научим добывать хлеб заветный,
Вот “калаш” и патроны, дальше знает он сам.

Мы истории вашей никогда не учили,
Я трагедию жизни претворю вдругоряд...
Кто-то здесь четвертован! Там кого-то бомбили!
Из Москвы – Нагасаки! Из Нью-Йорка – Багдад!

 

Метрологическое

Гость, Канада.
Деньги - такая же единица измерения, как джоуль, метр и гектар.

Спустился с трапа я в Америке, сигару,
Обрезав, закурил. В киоск “Обмен валют”
Зашёл, из кошелька достал пятьсот гектаров:
“Прошу вас разменять хотя б на что-нибудь”.

“Ведь я неприхотлив, сгодится, что дадите,
Хоть градусов полста, хоть несколько поллитр,
Но если жажду вы мою не утолите,
Всем центнером своим я ваш сверну пюпитр”.

Я тут же ощутил сто градусов в затылке,
Полтонны на плечо мне кто-то положил:
“Сержант Ньютон Паскаль”, - представился с ухмылкой,
И под прямым углом он руки мне скрутил.

Он нежно прошептал: “Нам тут Гостей не надо, -
Мне голосом своим под двести децибел, -
К метрологам своим вали назад в Канаду,
У нас своих полно, лети, покуда цел”.

Новый Моисей

Владимир Баранов
Граждане еврейской национальности, подите вы все в жопу.

Америка, Европа,
Вставай, труба зовёт.
Не на Синай, а в жопу
Веду я ваш народ.

Припомним Нострадамуса.
Эй, левой, правой, ать!
Вперёд, в ворота ануса.
А ну, не отставать!

Через проходы узкие
Идут за рядом ряд.
Но вот сюрприз: там русские
Давным-давно сидят.

И ужас в каждом жесте
И общий возглас: “Нет!!!
О, Боже! Снова вместе.
Ещё на 200 лет”.

 

Дидактика

Владимир Баранов
...вбросил в дискуссию научное словечко “солитон”. ..унитазно ревя, поток коллективного гэстбучного сознания пронёсся мимо этой темы.
Учитель доходчиво...объяснял про глобус, используя доступный ученикам образ гондона.
Несёт поток журчащий унитазный
И я, как рыба в нём, хоть для моих погон
Я предпочёл бы наукообразный,
Солидный термин, скажем: “солитон”.

Я не читал “Муму”, “Хаджи-Мурата”,
Ну, Гоголя открыл - не понял ни хера.
Да что возьмёшь с савейского солдата,
Штык поменявшего на остроту пера?

Расчесть бы миропреставленья сроки,
Иль на хер всё послать, командовать полком.
Я ж вас учу и, надувая щёки,
Пытаюсь разъяснить вам про кондом.

 

Искусственное землетрясение

Любопытствующий - Грифу
А слабо построить сейсмоустойчивый толчок?

Долой бифштексы и котлеты,
Я вес излишний накопил.
Их на здоровую диету –
Горох с фасолью - заменил.

С тех пор мой дом - как батарея,
Семнадцатый сменил бачок.
О, Гриф, построй же мне скорее
Сейсмоустойчивый толчок!!!

 

Выбор профессии

Сергей Эйгенсон.
У меня же в филологических кругах всего трое знакомых: Вы, Валерий Леонидович Сердюченко и еще одна милая девушка из МГУ, фамилию ее я припомнить не могу за крайней давностью лет. Всегда готовый к услугам.

Это было давно, был я телом здоров
И к услугам различным на зависть готов.

Из глубинки кавказской приехав в Москву,
Я решил поступать на филфак в МГУ.

И столичная девушка, очень мила,
Надо мною, неопытным, шефство взяла.

Занимались мы ней, позабывши про сон.
Я в обвисших штанах на экзамен пришёл.

И на первый вопрос: почему на “филфак”?
Я ответил неверно, попавши впросак.

То, что “фило” - “любить” – знал я наверняка,
А вот “логос” и “фаллос” попутал слегка.

И, скрывая усмешку, доцент мне сказал,
Что неправильно я слово “фак” трактовал.

Жаль, не помню фамилию девушки той
С голубыми глазами и русой косой.

Помешала она мне филологом стать
И пришлось в “керосинку” экзамен держать.

 

Сестрица таланта

Яков Рубенчик. “Закопать” меня еще никому не удавалось.
Д. Горбатов Снова выпал tag! Очень прошу прощения!

Горбатов Дима, друг любезный,
И я б судьбу благодарил,
Когда б сегодня, в день воскресный
Ты краткостью нас удивил.

Кому же, Дима, сделал благо,
Когда, в припадке простоты
Узрев в посте потерю tag’а,
Его на бис поставил ты?

Ужель, мой друг, не понимаешь
На что ты свой талант кладёшь?
Рубенчика не закопаешь,
Но нас, боюсь,.. заколебёшь!!!

 

Мой читатель

Михаил.
...русскоязычный читатель прикладывает мышечные усилия при чтении.

Читатель, шевеля губами,
Страницы книги теребит.
Он тазом двигает, руками,
Порой ушами шевелит.

Я, простодушный, не внимаю
Телодвижениям твоим
И смысла я не догоняю
Нелепых этих пантомим.

Прости меня, русскоязычный
Читатель, но... Я для своих
Пишу, кто видит неприличным
Движенье губ при чтеньи книг.

Ночной галоп

Михаил. 
На Вас, как на Медного Всадника, где влезешь, там и слезешь.

Ох ты, питерская ночь,
От конца до краю.
Отойди, кобыла, прочь:
Я Петра седлаю.

Пусть ушами он прядёт,
Дыбится свечою,
Я пущу его в намёт,
А потом – рысцою.

Что ж он, зря народ морил,
Насмерть - шомполами.
Пусть почувствует мои
Шпоры с шенкелями.

Я гонял бы день и ночь
На Петре Великом,
Разгоняя встречных прочь
Посвистом и гиком

Но боюсь переборщить
(Медный Всадник всё же),
Чтобы мне не простудить
Что всего дороже.

 

Обыкновенный героизм

Сид.
Пить меньше дюжины бутылок считается здесь глупостью.
Пресловутый blackout застал меня в метро. Никакой паники. Потихоньку (по стеночке)...
Я не герой и не люблю хвалиться.
В метро я ехал от... Ну, ладно, было.
И вдруг я понял: надо торопиться.
Со мной бывает, раз – и осенило!

Трясутся руки и дрожат коленки,
Внезапно наступило потемненье.
Сперва по потолку, потом – по стенке,
Без паники! За жизнь идёт сраженье.

Свет впереди, он манит сквозь бетон,
Ещё одна, последняя минутка.
Вот дверь, знакомый знак, рывок, спасён!!!
Двенадцать банок, это вам не шутка.

 

Лица, приятные во всех отношениях

Пустите!!!

Уажаемая редакция!
Обращаюсь к вам с убедительной просьбой разблокировать меня, заблокированную в рамках борьбы с исламскими хакерами.
Хочу вас заверить, что я, женщина слабого пола, не представляю никакой опасности для альманаха. Я не алтер хакер.
Анка, правоверная немусульманка.

Я - женщина слабого полу,
А в крыше - сквозняк и течёт.
Я очи потупила долу,
Мне “Лебедь” password не даёт.

Я духом совсем ослабела,
Стучусь к вам в который уж раз.
Нет места для девицы бедной,
Где свой совершить ненамаз.

Я буду смиренна, как птичка,
Тиха, как мышонок в лесу.
Пасхальное ваше яичко
Я на пол хвостом не снесу.

Я – алтер, но вовсе не хакер,
Хотя и общаться люблю.
Идейных противников на... фиг
Уже никогда не пошлю.

Простите, простите, простите!
Без вас не прожить мне и дня.
Пустите, пустите, пустите!
Ведь скучно же вам без меня!!!

 

Венок сонетов (недовязанный)

Елена Негода
“Weltbewubtsein на берегу реки”

1.
Вот мой рассказ, без всяких сантиментов,
Как я воскресный день свой провела,
Оставив все несрочные дела.
То было на реке, под Сакраменто.

Я с книгою уселась на коряге,
Вдруг услыхала громко букву "f".
Не отрывая взгляда от бумаги,
Я покраснела, тут же пересев.

Над речкой возвышалась крона вяза,
Под ним сидел начитанный бандит.
Мне вспомнились Эдгара По рассказы
Как некто был под вязами убит.

Разговорились, оказалось Бёлля
Он, как и я, любил почти до боли.

2.
Я ощутила ассоциативность,
Моих рассказов вспомнилась канва:
Сюжета нет - одни слова, слова...
И декадентская декоративность.

Я снова погрузилась в сюрреальность,
Где всё одно: что лето, что зима.
Зачем пишу - не знаю и сама,
Но, воплощённая парадоксальность,

Я отпускаю их в киберпространство,
Как мать птенцов, ещё тепло храня.
Они уходят волнами, как в танце,
Обретшие свободу от меня.
................................
Очнулась я - исчез бандит-подельник,
Часы показывали понедельник.