ЗНАНИЕ И УМ

Можно ли определить Знание, не обладая ничем, кроме части самого Знания? Вопрос звучит настолько по свято-августински, что хочется перекреститься на ближайшую буддистскую пагоду.
Часть знаний о мире мы получаем с генами, часть - как культуру, то есть совокупность знаний о мире, накопленную человечеством и передаваемую от поколения к поколению.
И, наконец, какая-то часть знаний получена нами самостоятельно, путем опыта и логических построений. Естественно, что эти области пересекаются, например, при виде змеи возникает инстинктивный (генетический) страх, но одновременно мы вспоминаем и прочитанные нами книги о змеях и собственные наблюдения за змеями в природе и в неволе.
Инстинктивный страх перед змеями есть пример знания вне логики, но и такое знание может быть предметом переосмысления и уточнения в пространствах культуры и личного опыта, как это бывает, например, у змееловов или у детей, хватающих руками желтопузиков для того, чтобы с восторгом убедиться, что это не змеи.
Мы не так много знаем о том, каков объем наших генетических знаний, поэтому вполне возможно, что некоторые озарения имеют не божественную, как некоторым кажется, а вполне земную основу.

Да простит меня любезнейший Шива за аналогию с компьютером, но генетическая память - это нечто вроде BIOSа, основной системы ввода-вывода, культура есть полученные нами со стороны программы, а остальное есть результат нашей собственной деятельности. Таким образом, напрашивается простейшее определение: Знание есть результат самопрограммирования сложной системы в ее взаимодействии с внешним миром. Можно, естественно, усмотреть здесь ситуацию с вервием простым, но придумайте что-нибудь более убедительное.
Обратите внимание, что здесь не уточнено, что является "сложной системой". Очевидно, совершенно необязательно, чтобы это был человек или другое животное.

Я пытаюсь свести проблему искусственного интеллекта к более тривиальной проблеме разницы между естественным и искусственным интеллектами. Думаю, гипотеза о существовании Создателя, которую я отвергаю из эстетических соображений, может в этом контексте не обсуждаться. Дело в том, что гипотеза Создателя объясняет все и сразу, не оставляя места для Знания, что некрасиво.
Привлекают внимание первые сообщения об имитации работы мозга насекомых. Что называется, лиха беда начало. Насекомые велосипеда не изобретали, но компьютерные программы вполне могли бы писать, так как вряд ли гейтсы и хакеры в чем-то их превосходят. Эпоха информатики у людей еще не начиналась.

Глупость, увы, не исчезла после того, как церковь "оправдала" Галилея. Почитайте рассуждения на эту тему нашего современника, написанные птичьим языком юноши, мечтающего стать бандитом, и все вернется на круги своя. Ему объяснили, что такое знание, гипотеза и следствие, но он так и не понял. Не понял, и, как писал Щедрин, присел. Присел, и нацарапал многословный и пустопорожний текст о том, о чем не имеет ни малейшего понятия.
С подобными господами следует быть настойчивее, дабы у них раз и навсегда пропал соблазн забалтывать проблему. Проблема же настолько сложна, что не грех и повторить, в чем тут дело.

Идеальная логическая машина, в которую можно заложить все имеющиеся знания, не будет производить новых знаний, даже если снабдить ее механическим генератором гипотез. Об этом догадывался еще Джонатан Свифт, а доказал Гедель, опустив для простоты проблему гипотез. Пенроуз показал, что многие явления несчетны, а потому не могут быть разрешены с помощью машины Тьюринга.
В пустом пространстве головы гипотетического математика, работающего по принципу такой машины, не может возникнуть никаких новых знаний, только следствия из того, о чем он прочитал в книжке. Если этот абстрактный математик не имеет контактов с реальностью, то он будет вырабатывать бесконечное количество пустопорожних следствий, которые не часто имеют аналог в реальном мире и поэтому знаниями могут и не являться. Напротив, есть много простых явлений, которые не имеют наглядного математического объяснения. Например, одна капля воды и еще одна капля образуют одну каплю, а не две, как подсказывает элементарная математика.

Что отличает человека, способного познавать мир, от логической машины, на это неспособной, сегодня еще неизвестно. Упрощенные рассуждения на те

му о том, что если давать деньги на науку, то она найдет ответы на все вопросы, даже и находясь в темной комнате без окон и дверей, практиковались еще лапутянами.
Что до политических деятелей, которые, бывало, раскошеливались незнамо на что, то и здесь все непросто. Успехи физики в начале двадцатого столетия столь ошеломили даже и непосвященных, что одно слово "атом" вызывало у них почтительную дрожь.
Нынешние на такое неспособны, так как книг не читают вовсе, они заворжены тяжестью мешков в подвалах у ростовщиков, которые им иногда позволяют потрогать.
И наконец, вечный вопрос о том, возможен ли "искусственный" интеллект. На мой взгляд, сама постановка этого вопроса неправомерна, так как трудно вообразить себе нечто такое, что коренным образом отличало бы "искусственный" интеллект от "естественного". Так что, проблема редуцируется до простого "возможен ли интеллект?"

Уважаемые кандидаты наук, если некто сунул пальцы в розетку и хочет узнать, что это там за ток, это не теория, это практика. Фантазии о том, что теории возникают из теорий весьма красивы, но не соответствуют действительности. Не будь опыта, не было бы и теорий. Если нечто возникло только из теории, то оно в ней содержалось и ранее, и ничего нового не появилось. Толстоголовым попперам и нашим пытливым попперятам следует напомнить, что новое знание невозможно вывести логическим путем из уже имеющихся знаний. Самые проницательные господа пытаются разрешить эту невероятную загадку, но пока безуспешно. Поппер с его теориями здесь всего лишь машущий ручками карлик. Ну что вам этот начетчик?

В истории, в статистических данных, описывающих природные или общественные процессы, присутствует периодичность. Эту периодичность можно исследовать, и сегодня такое занятие очень напоминает гадание на воске или на жженой бумаге. Дело в том, что в силу краткости человеческой жизни, наблюдать процесс в течение существенного для этого процесса времени невозможно. Так, если проследить за изменениями напряжения в обычной электрической сети с частотой 50-60 герц в течение одной миллиардной доли секунды и на основе этих наблюдений пытаться представить себе что же в этой сети происходит, то далее глупых фантазий дело не пойдет. Даже если некий гений и предскажет, что на большом временном промежутке имеет место синусоида, доказать этого он не сможет. Нужно проводить опыты в течение не менее, чем нескольких сотых долей секунды.
С очень сложными, но относительно кратковременными процессами дело обстоит не совсем так, но похоже. Сложность социальных процессов такова, что простейший математический аппарат, например, дифференциальные уравнения, могут дать только заведомо неправильные результаты. Более того, результаты предсказания общественных процессов, вне зависимости от их правильности, могут существенно влиять на ход этих процессов, так что картина здесь совершенно запутывается. Представьте себе, что Вам сообщили дату вашей смерти - есть от чего умереть с перепугу. Тем не менее, ученые, что попроще, не оставляют надежды отыскать философский камень, и не след над ними смеяться. Разве что, улыбнуться при случае.
Предсказанное будущее - это прошлое.

Не следует повторять зады на форумах, здесь не затхлый университетский экзамен.  Любителям дифуров я бы посоветовал любить их в отведенных для этого местах, а на форуме не грех лишний раз воспарить. Или вы забыли, что скоро умрете?

Порой мне кажется, что возле древа науки стоят два каменных идола - математик и философ. И пока они там стоят, древо зеленеет, но сами они совсем не из дерева сделаны.

Недавно появился в Гусь буке текст. Корневым перлом текста является, конечно же, определение "знание, ... есть периодическое возбуждение в коре", но и другой околесицы там немало. Например, "возможной мерой знания ... может выступать такая численная характеристика, как Длина Машины Тьюринга, описывающей know-how, алгоритм, теорему, физическую теорию..." Одной из самых замечательных черт почти любого младшего научного сотрудника является готовность измерить нечто такое, о чем он не имеет понятия. И если удава знающие люди меряют в попугаях, то наш м.н.с. собирается измерять периодическое возбуждение в коре машинами Тьюринга. Это посильнее Фауста у Гете, что там говорить.
Молодому человеку, который готовится стать руководителем научного проекта, полезно будет узнать, как возникает у внешне безобидных м.н.с.'ов возбуждение в коре.

Обычно это случается во второразрядных научных учреждениях, куда талантливые люди не стремятся, и где человеку, прочитавшему пару книжек по специальности и десяток детективов легко сойти за умного. Единственное, что ему мешает в жизни, это тайное знание о собственной посредственности. Он все еще побаивается, что оказавшись среди научных начальников, ляпнет глупость и в наступившей внезапно тишине мучительно покраснеет.
Вообразите однако, что однажды он был приглашен начальством на Первое Мая или Троицу разжигать мангал, вместо другой шестерки, у которой случился насморк. Начальники перепились, языки у них развязались, и герой наш внезапно понял, что знают они нисколько не больше, чем он сам. С этого момента его жизнь круто меняется. Дрожание в коре сменяется у него возбуждением, и его, что называется, несет. Он уже ничего не боится, так как знает, что и начальники тоже не кржижановские, а Петухов с Коганом.

Отсутствие должной сообразительности помогает ему совершенно серьезно рассуждать о том, чего он не понимает, а сотня-другая ученых слов, тарахтящих у него в голове и некстати вываливающихся через неплотности, делают его околесицу наукообразной.
Если такой человек случайно оказывается под началом толкового руководителя, то очень долго не может в это поверить и ведет себя нагло и вызывающе, чем, несомненно, приносит себе непоправимый вред. Обычный способ восстановления порядка, то есть мощный удар физиономией о стол, может даже и навредить делу. Не в силах поверить в свой новый статус, такой человек возомнит себя несправедливо обиженным, и начнет воровать у химиков гексаген и складывать его в подвале, или примется за другие гадости, свойственные господам с периодическим возбуждением мозга. Нельзя давать ему и относительно серьезные задания, так как не справившись с ними, он почувствует себя оскорбленным до крайности, и опять-таки начнет делать пакости.
Лучшее, что можно сделать, это поручить ему экстракцию знания из таблицы логарифмов или из сетевых форумов, и сократить должность, на которую он был принят.

Знание есть абстрактная категория, такая же, как Энергия, Материя, Реальность, Движение и Время. Мы можем делать разнообразные предположения о природе Знания или Времени. Следует, однако, более осторожно относиться к периодическим возбуждениям и прочим краниосейсмическим явления в собственной голове. Собеседника не следует держать за Петухова с Коганом.

Не подлежит сомнению, однако, что здраво рассуждать об умственных способностях могут далеко не все. Многие, почему-то считают, что умный - это хороший человек, а глупый - плохой. Это не так, при блужданиях вдоль сомнительной оси "плохой - хороший" нас более всего интересует мораль человека, а не его оценки по тригонометрии.
Более всего применим сегодня к сравнительной оценке умственных способностей людей жизненный опыт и здравый смысл.

Оказавшись на дне, человек умственного труда старается приспособиться к своему новому положению. Здесь он не оригинален, через это прошли уже рабочие и крестьяне, среди которых в то время еще имелись отнюдь не глупые люди. Естественная защита от унижения - умаление степени своего унижения.
Вы считаете, что я ничего не стою, что я ничтожество - вопрошает бывший интеллигент? А что же здесь плохого, ну ничтожество и ничтожество. Что я уже почти подонок? Да я еще почище подонка могу выразиться, - и тут он неумело изрыгает непристойности, заикаясь и тараща глаза.
Это пример защитного мазохизма, свойственного сегодня уже почти всему обществу, ограбленному и оболваненному ростовщиками и бандитами. Пролетарий демонстрирует этот мазохизм порой даже более артистично - вставляя кольцо в нос и покрывая задницу татуировками.
Бывший интеллигент относит себя к демосу и перестает читать книги. Он становится косноязычным, мелкотравчатым и трусливым, как это и положено человеку из народа. При случае он не упустит возможности унизить своего товарища по несчастью, напомнив ему непечатным словцом, кто он теперь есть.
Тексты на форуме иллюстрируют этот всепобеждающий мазохизм как нельзя лучше.

Если присмотреться повнимательнее к современной гуманитарной области, кислый дух мазохизма пропитывает ее насквозь. То, что стыдливо называют постмодернизмом, на самом деле является неприкрытым и омерзительным интеллектуальным мазохизмом. Вы говорите, что наука продажна? - рассуждает мазохиствующий постмодернист - Продажна, ну и что из этого? Я вот сейчас теорийку накропаю о парадигмах или еще какой бредятине, где покажу, что она не только продажна, но и пошловато продажна. И вообще я могу состряпать все, чего пожелаете, не найдется ли у вас десяти зеленых на травку?

Ростовщики и бандиты растоптали вас, бывшие интеллигентные господа. Вы уже и говорить начали, подражая своим хозяевам. Что русская, что английская речь смердит жаргонами хозяев жизни, невежественных гейтсов, наркоторговцев и бушей. Хлопая по клавишам, задумайтесь, зачем вам надо корчить из себя полуподонка?

Встретился как-то несколько сумбурный текст, в котором автор пытается доказать разумность существующих порядков, содержит довольно яркий образец интеллектуального мазохизма: ростовщики названы стержнем общества.
Здесь и находится самая суть проблемы: это очередная попытка увернуться от интеллектуальной ответственности путем преувеличения ума и способностей ростовщиков и бандитов.
Похоже, впрочем, что дело здесь не в сообразительности ростовщиков, а в недостатке смелости у мазохистов.

Стоило только призвать корреспондентов говорить красиво и не употреблять языка воров и номенклатуры, как тут же посыпался самый заурядный жаргон. Стоило только напомнить уважаемым участникам, что они - смелые и свободные люди, как тут же синим дымом возбух мазохизм: "мы люди маленькие, и говорим, как подростки".
Я понимаю, что всех пригибает к земле зависимость от начальства, налоговых инспекторов и склочных сослуживцев, а пенсионные фонды выглядят все менее надежно. Но это не причина для того, чтобы, как насмерть разобиженные своей бедностью и своим ничтожеством тинэйджеры, колоть татуировки и гнусавить нечто непотребное. Нет в этом гусарской доблести, и правильно, что женщины вас не любят.

Как оказалось, (это доказано наукой) музыкальные, живописные, литературные и прочие способности никак не связаны с умом. Поэтому, когда говорят о "глубине" композитора, живописца или поэта, речь, по сути дела, идет о глубине слушателя, зрителя, или читателя. Людей, которые обладают талантами в области искусства, больше, чем людей с незаурядными умственными способностями.
Чтобы не оскорблять чувств людей со склонностью к прекрасному, я предположил, что умникам тоже нечем похвастать - земля наша была и остается юдолью печали, независимо от того, правят ли в разных местах коммунисты, ростовщики, или идиоты без бирки, а умники ничего с этим поделать не могут.
Иногда, впрочем, ум достается и деятелю искусств. Это вызывает интерес, но не более. Поклонников у безмозглого Бушкова сегодня больше чем у мудрого Пушкина. Читать Пелевина - это как нюхать втайне старые носки и находить в этом удовольствие.

Для того, чтобы писать стихи, нужен, как известно, талант. Но вот для того, чтобы понять, есть ли у него талант, человек должен обладать умом.

Лимонова не надо было сажать. Если бы его не посадили, он был бы уже забыт. Все чаще и чаще на поверхность начинают выскакивать мелкие люди, обладающие, по иронии судьбы, каким-нибудь талантом. То Лимонов, которому случайно достался литературный талант, но интеллект достался от тостера, то президент Буш, весь талант которого состоит в том, что он выглядит настолько глупо, что когда ему удается придумать что-то отдаленно напоминающее связное предложение, это, вследствие низких ожиданий слушателей, кажется откровением.

У нас тоже были президенты с талантом - один похоже, не умел читать, и поэтому выступал без бумажки и довыступался до того, что развалил Россию, другой калинкой дирижировал, а ума, как оказалось, у него не было, как и у первого, одни дурные обкомовские инстинкты.

Что нужно сделать, чтобы закрыть талантливым людям дорогу к известности и власти, непонятно.

О чем же, все-таки, речь? О том, что если некто обладает способностями в области искусства, это не освобождает его от ответственности за сказанное. Искусство - это вовсе не карт-бланш на безобразия. Нужно каждую секунду помнить, что человек, в среднем, глуп, жесток, недальновиден, склонен к измышлению дурацких мифов, падок на гадости и безмерное себялюбие. Поэтому каждое слово, сказанное в общественном месте, следует взвешивать, избегать многословия, сквернословия и всех прочих текстуальных грехов.

Что заставляет серость напрягать свои, прямо скажем, не очень мощные мозги и старательно стучать по клавиатуре? Мне кажется, на первом месте здесь стоит скрытый страх. Скупо одаренный природой и обиженный жизнью провинциал интуитивно понимает, что реальная жизнь не обращает на него никакого внимания, как бы совершается в стороне от него, а сам он представляется себе чем-то вроде червяка после дождя на асфальте. Эти люди чувствуют свою неприкаянность и обреченность и одолевает их, поэтому, недуг словонедержания, нечто вроде склонности простых людей к идолопоклонству, когда кажется, что чем больше заклинаний произносится, тем дальше опасность.

Недавно один из таких несчастных людей опубликовал статью "о языке", которая, на самом деле, представляет собой жалобный вопль, полный неосознанного страха.

Содержание статьи, написанной малограмотным и бесталанным человеком, интереса, естественно, не представляет, важно здесь другое. Кроме смутного страха, вызванного ощущением собственной незначительности, здесь присутствует явление, которое стоит того, чтобы о нем поговорить подробнее.

Несчастья, поразившие Россию, имеют свое основание в характере "массового человека", в его подлости, трусости, готовности гнуть спину то перед наглым большевистским бюрократом, потомком ленивого батрака, то перед "новыми русскими", потомками этого бюрократа.

Этот массовый человек на интуитивном уровне понимает свою ответственность и старается переложить ее на других. Отсюда и тяга среди людей посредственных к сочинению легенд о тайных заговорах. В упомянутой статье все вращается именно вокруг такого заговора. Злоумышленники "из демократов", по мнению автора, намеренно уродуют русский язык, чтобы еще больше ослабить Россию. В других подобных сочинениях все те же фантастические злоумышленники взрывают дома, чтобы придти к власти, или коварно разрушают православие, или воруют так много, что маленький человек, как ни старается, столько украсть никак не может.

И не надо думать, что маленький человек с его фантазиями безобиден. И фашизм, и большевизм - из этого же гнезда. В любом коллективе, профессионально или добровольно обсуждающем какие-либо проблемы, всегда появляются люди, которым ни образование, ни способности не позволяют принимать полноценное участие в обсуждении. Какая-то часть таких людей устраняется от обсуждения, чтобы затем принять посильное участие в решении практических проблем, из результатов обсуждения вытекающих. Другие люди, терзаемые ощущением своего бессилия, становятся на путь интеллектуального вандализма, намеренно охаивая все и вся, не брезгуя порой доносительством и намеренной ложью, лишь бы как-то насолить тем, кто заведомо их умнее. Третий тип довольно забавен. Эти господа пытаются компенсировать отсутствие способностей трудолюбием и производят массу пустого шума, пишут длинные и абсолютно наивные тексты, внешне, впрочем, копирующие тексты осмысленные. Они, в глубине души, верят, что думать можно научиться, и стоит только хорошенько порасспросить людей умных, как и сам таковым станешь.

Интересно, что путем специальных приемов, активность всех упомянутых групп можно использовать с полезной целью, но приемы эти почти не работают в случаях, когда группа является добровольной и не поддается авторитарному давлению.

Существует ошибочное мнение о том, что если менее способные господа будут общаться с более способными, их умственный уровень повысится. Как показывают исследования, этого не происходит. Меняется информированность менее способных господ, но сами способности с течением времени изменяются только в худшую сторону.

Так бывает и в жизни - вы пытаетесь объяснить человеку, что не хотели бы видеть его более, а он отвечает, что вид из окна у вас нехороший. Людям никчемным мало придти в гости туда, где делать им нечего по причине умственной слабости, им еще и очень нравится хамить в таких местах. С себе подобными им скучно - в глубине души они знают себе истинную цену.

Для того, чтобы писать стихи, нужен, как известно, талант. Но вот для того, чтобы понять, есть ли у него талант, человек должен обладать умом.

Если некто не понимает шутки, то возможных причин только две: плоха шутка или глуп реципиент. Фальшивый юмор, основанный на противопоставлении никчемного интеллектуала и практичного бандита плох по очень веской причине - бандит в с е г д а глуп, даже если и сумел обманом или силой залезть в чужой карман. Обратите внимание на историю псевдоюмора такого толка: поначалу это был нормальный юмор, высмеивающий бандитов, но к концу столетия деградировал до пошлых историй, в которых бандит уже всегда прав.
Использование фени для создания как бы юмористического фона есть часть псевдоюмора скатившейся до мазохизма и плохо воспитанной "интеллигенции". Мастер всегда оставляет нейтральное пространство между своей речью и речью персонажа: "кто шляпку украл, тот и тетку пришил" - говорит персонаж, но не автор. У меня нет под рукой оригинала, но предполагаю, что перевод точен.
Что касается серьезности, то иногда преувеличенная серьезность есть элемент иронии.
Попытки выдать за юмор посредственный треп выглядят весьма жалко. Юмор - это самоцветы, но кто же строит из самоцветов хлев?

Задача культуры - извести миллионеров, тупорылых трудоголиков и прочую публику с оловянными глазами. Жить следует весело и непринужденно.