"КАВКАЗ ПРЕДО МНОЮ..."

02-08-2005

Окончание. Начало в № 443 от 18 сентября.

Часть вторая. Ну и зачем мне Чечня?

Георгий КиреевУвы, более никаких ответов я не получил, хотя со времени моего первого запроса прошло более полутора месяцев. На нет и суда нет, тем более что и присланных ответов в сочетании с публикациями СМИ, отражающими точки зрения наших политиков предостаточно, чтобы сделать некоторые существенные выводы.

Конечно же, приведенный мной в первой части статьи обзор мнений думских депутатов и некоторых партий по Чеченской проблеме невольно подталкивает к мысли, что есть самые очевидные ответы на поставленные вопросы:

1. Зачем России Чечня?

2. Что Вы думаете по поводу референдума в Чечне, который бы позволил чеченцам высказаться по поводу того, хотят ли они оставаться в составе РФ или нет?

Ответ а) Чечня неотъемлемая часть России как рука (печенка, селезенка и т.д.) и потому отделена быть в принципе не может.

Этот вариант ответа насколько красив и образен с точки зрения укорененных у нас стереотипов общественно-политического сознания, настолько же и уязвим.

Потому что если отфильтровать политический базар и всяческого рода идеологические химеры, материализованные ухищрениями государственных пропагандистов, то в сухом остатке остается обычный жизненный, а потому и животворящий здравый смысл. А от него-то и напрашивается аналогия а если рука (печенка, селезенка и т.д.) заболели? Например, гангрена началась? Бывают ведь случаи, когда приходится ампутировать, пока болезнь не распространилась на весь организм.

Пусть извинят меня чеченцы за эту аналогию, однако при здравом рассуждении я думаю понятно, что применительно к политике, а не медицине, выздоровление общественного организма может иногда наступить быстрее, если происходит оно в условиях реализованного самоопределения.

Правда, бывает и когда удаление соответствующего органа может привести к летальному исходу по причине его функциональной незаменимости и жизненной важности. Однако применительно к Чечне это явно не относится, ибо при всем уважении к этому субъекту федерации, но его утрата для системы не является критичной.

Ответ б) Есть такое понятие как целостность государства, закрепленная в Конституции и никому не дано право ее разрушать.

Наиболее обстоятельно эту позицию в том числе и с правовой точки зрения обосновала Лиана Пепеляева.

Однако если обратиться именно к правовой стороне вопроса, то следует сказать, что наряду с проблемой целостности есть более фундаментальная проблема ценностей вообще.

Статья 2 Конституции РФ гласит:

Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

В то же время ст.4 п. 3 гласит:

Российская Федерация обеспечивает целостность и неприкосновенность своей территории.

Логика этого положения понятна: предполагается, что именно данная система на данной территории, закрепленная конституционными нормами и предписаниями является наиболее благоприятной (обеспечительной) для реализации человеческого блага как высшей ценности. Но так ли это? И если обнаруживается, что это не совсем так, то разве не в духе Конституции исправление положения?

И в этом случае вполне очевидно, что “сухой остаток здравого смысла, отфильтрованный от идеологических спекуляций нам дает ясный и недвусмысленный сигнал: если человек высшая ценность, то, во-первых, никакая иная ценность не может быть представлена в оправдание человеческих убийств и притеснений. А во-вторых, любое положение должно подвергаться изменению, чтобы соответствовать своей обеспечительной предназначенности.

А потом ведь не факт, что, как следует из суждения Рыжкова, чеченцы будут лучше жить именно в составе России. Как не факт и то, что только с Чечней Россия будет жить лучше.

При этом можно даже не упоминать классический пример Финляндии. Сегодня это вполне очевидно и на примерах Прибалтики и даже Казахстана и Белоруссии.

А потому нас великороссов, которым некуда отделяться (не от самих же себя!) попросту жаба душит. И от этого мы не только неприлично для страны претендующей на звание Великой державы ведем себя во взаимоотношениях с малыми странами и народами, но от уязвленной гордости не понимаем, как стыдно враждебна человеческому благу сама наша государственная система.

А потому я бы воздержался от чванливой снисходительности по отношению к тем, кто “типа не понимает” что такое неотъемлемость и целостность. Ибо на поверку получается, что эти святые понятия явно мутировали в идеологические химеры, цель которых не гражданское благо, а охранительность сложившейся у нас системы государственного насилия над людьми и монополии определенных элит. А элиты эти нас попросту дурачат, выдавая свою Державу, мачеху и проститутку за нашу Родину-мать.

Ну воевали мы за вхождение Чечни фактически с XVIII века до сей с небольшими перерывами поры, а толку? Повысилась ли от этого наша безопасность, приросло ли достояние, повысился ли наш престиж, как страны с успешным решением национального вопроса, слились ли мы в экстазе братского чувства народов и т.д.?

Очевидно, что нет. Т.е. в данном случае на “святости целостности и неотъемлемости конкретные элиты делают свои конкретные деньги и политический капитал, а заодно и “делают” нас, обычных граждан. Причем нашими же руками, кровью и нашими жизнями. При этом оболванили нас заклинаниями до такого идиотизма, что многие из нас действительно свято верят в то, что кладут животы свои не за карманы и амбиции своих политических и экономических элит, а за Русь Святую!

Еще более нелепо отрицание здравого смысла в моих вопросах на основании того, что, дескать, только создай прецедент референдума в Чечне, то все разбегутся. Анализируя ответ социал-демократов на мои вопросы, я уже отметил, что на самом деле есть другие более цивилизованные способы преодоления сепаратистских тенденций, чем силовой подход и прецедентобоязнь.

Парадокс ситуации заключается в том, что на самом деле исход честного референдума в Чечне (да и в любых других субъектах федерации) очевиден многим (см. например ответ депутата Абельцева), и в том числе аналитикам: народ проголосует за то, чтобы остаться в составе России.

Это в его интересах, потому что он рассчитывает, что федеральный центр будет сдерживать произвол местных элит. Именно эта причина наиболее существенна для обществ с неразвитыми гражданскими и демократическими институтами и тем более полуфеодальных в смысле общественной ментальности обществ.

 

Вообще же меня поражает цинизм, с которым центральная власть убеждает нас в необходимости усиления вертикали говоря, что она более эффективно справляется с произволом местных властей, чем демократия. Осмелюсь сказать, что порождает произвол как раз отсутствие демократии и гражданского общества. А самым эффективным способом противодействия произволу является не окрик вышестоящего начальства и даже не “государево око” - прокуратура, а совокупный плюрализм СМИ, обеспечивающий гласность отправления власти и эффективная независимая судебная система.

Правящие сейчас в Чечне кланы также вполне устраивает подтверждение вхождения в состав России, потому что де факто они уже “отъемлились от нас. Хотя бы тем, что Чечня на самом деле лишь чисто номинально присутствует в составе федерации, что дает возможность господствующим сейчас там кланам беспардонно прихватизировать мои (как налогоплательщика) деньги.

Кстати, если уж быть объективным, то и федеральные политические и экономические элиты давно уже “отъмлились” от своей страны счетами в швейцарских баках, фирмами в оффшорах, недвижимостью в англиях.

Резонный вопрос: какой смысл тогда городить огород с референдумом? А смысл простой – есть некие элементарные процедуры, которые имеют великие смысловые последствия. Следствием референдумов является такая необходимая для национального единства вещь как гражданская ответственность и солидарность.

Это особенно важно для России, в которой полностью отсутствует традиция такой ответственности и это поощряется системой. Наш народ был всегда безответственен за свою судьбу, вручая ее правителям, а потому и не имеет опыта гражданской жизни и ответственного поведения.

Референдум в Чечне помог бы нормализовать ситуацию тем, что он бы способствовал становлению национальной и гражданской ответственности чеченцев за свое бытие в составе РФ и выбил бы почву у тех, кто готов спекулировать на национализме.

У меня вообще создается впечатление, что именно поэтому в проведении референдума не заинтересованы именно высшие элиты. Причем даже на примитивно-инстинктивном, неосознанном уровне. Ведь именно сохранение региональной напряженности создает у народа иллюзию непременной необходимости укрепления вертикали власти для преодоления кризисов. Хотя на самом деле есть куда боле продуктивные способы для этого.

Чему бы действительно стал прецедентным референдум, так это, прежде всего, признанию высшей ценностью все же самих людей-россиян, их благополучия и свободы гражданской инициативы.

Я убежден, что Чечня нужна России лишь в той степени, в какой самой Чечне нужна Россия.

Т.е. единство федерации может быть скреплено действительно лишь только взаимной выгодой и, если хотите, любовью, а скрепление его железом и кровью не соответствует общенациональным интересам. И лично мне, как гражданину России Чечня нужна лишь настолько, насколько я нахожу в ней такие же ответные чувства.

А потому на вопрос “Зачем мне нужна Чечня?” я отвечаю совершенно искренне: а на фиг не нужна!

Я не боюсь за государственность России, потому что даже если весь Кавказ уйдет от нас, мы ее не потеряем, и жить, скорее всего, будем не хуже, чем живем сейчас. Зато у нас появится больше возможностей заняться своим собственным обустройством.

У меня там нет бензиновых “самоваров” и других более масштабных нефтяных интересов, тем более как показывают события последнего года, обладание России большими запасами нефти никак не защитило меня, россиянина от бензинового ценового беспредела.

Я не отношу себя к ура патриотам, готовым отдать последнюю рубашку и носить драные, штаны лишь бы хватило средств на демонстрацию великодержавности.

Меня не душит жаба, если кто-то хочет устроить жизнь без меня и даже если ему это действительно удастся.

У меня уже нет причин беспокоиться за судьбу русских, живущих в Чечне, так как их там согласно последней переписи уже просто нет. А если кто и остался, то для страны будет и гуманней и дешевле перевезти и обустроить их в самой России.

А потому лично я говорю Чечне:

Если хотите остаться, то должны:

а)понять, что пока вы скорее всего нужны в России только элитам, которые делают на Чечне бизнес и политику, а также российским патриотам, которые тешат себя великодержавными амбициями.

б)принять тейповые обязательства подчинения общим правилам и законам, ибо делать вид, что вы в составе России, слишком накладно для остальных россиян.

Если же захотите уйти, то вам надо учитывать современные реалии, исходя из которых мочить террористов можно и на территории сопредельного государства. Устроить жесткий карантин на чеченской границе все же дешевле, чем швырять их в бездонную бочку, прекрасно понимая, что вкладываемые деньги в значительной мере уходят на оплату лояльности чеченских элит, разворовываются, либо попадают к самим террористам.

И все же это лишь благие мои пожелания, и не только потому что я как отдельный гражданин не оказываю решающего влияния на принятие государственных решений. Все дело в том, что человек склонный к аналитике, я прихожу к выводу, что частная проблема Чечни (даже с учетом того, что это пока наша внутренняя проблема) не может быть решена вне решения общих проблем, с которыми сегодня сталкивается международное сообщество. А потому в этих рассуждениях неизбежно появляется и

Часть третья. Принципы “нового” политического мышления

Ситуация в Чечне со всей очевидностью демонстрирует необходимость скорейшего усвоения нового геополитического мышления, адекватного основным тенденциям, проявляющимся не только у нас в России, но и во всем мире. Каковы они?

1.Мы должны прийти к пониманию и принятию к руководству простой истины:

 

Политика, прежде всего - искусство общежития.

То бишь общего жития гражданского, национального, межнационального и т.д. И успешность политиков, и соответствие их деятельности нашим фундаментальным интересам мы должны оценивать именно с этой точки зрения.

2.Оценивая явление сепаратизма мы должны в полной мере отдавать себе отчет в том, что в основе его лежат не только стремление преодоление чрезмерных ограничений региональной либо национальной инициативы и самореализации.

Сегодня уже очевидно, что на современный сепаратизм все более ощутимо начинают влиять глубинные процессы межцивилизационной перегруппировки. Мы становимся свидетелями интенсивного перехода от национально-политического деления и интегрирования к цивилизационно-политическому или системному.

Логика современных геополитических сдвижек подталкивает ядро России к Европе, а Чечню к формирующемуся Исламскому халифату. Хотя на поверхности” этого процесса действительно бросаются в глаза чисто экономические, религиозные и даже криминальные и “заговорщицкие” составляющие.

Поэтому пока не будет налажен серьезный межцивилизационный диалог, пока не будут выработаны и приняты мировым сообществом новые принципы отношений, решение частных проблем, подобных чеченской просто невозможно, так как эти проблемы “питаются” и получают моральное обоснование именно от общих противоречий.

P.S.

И в качестве постскриптума некоторые цифры и факты:

Бюджет региона в денежном исчислении составит в 2005 году 10 771 млн рублей, из которых примерно 85% - это прямые дотации из федерального центра. Зампред чеченского правительства, он же министр финансов Эли Исаев все же считает заложенную в бюджете сумму федеральных перечислений явно недостаточной. "Реальная потребность республики, по нашим подсчетам, составляет 13-14 миллиардов рублей, - заявил он недавно на пресс-конференции в Грозном. - В связи с этим мы хотим увеличить бюджет еще хотя бы на 2 миллиарда, и эту необходимость дополнительного финансирования мы уже довели до руководства России".

(http://kavkaz.strana.ru)

* * *

В текущем году общее финансирование строительно-восстановительных работ в Чечне составит 7 млрд руб. В прошлом году на строительство в Чечне было выделено менее трех миллиардов рублей. Доходы от добычи нефти в Чечне сопоставимы с бюджетом республики. Доходы госкомпании "Роснефть" от добычи топлива на территории республики в 2004 году составили 12,8 млрд рублей, а финансовая помощь Чечне - 8,8 млрд рублей".

 

* * *

По данным немецкого журнала Spiegel, комиссия по расследованию теракта в Беслане уже подготовила для правительства соответствующие рекомендации. В "зону антитеррористических операций", которая до сих пор ограничивалась Чечней, комиссия предлагает включить Ингушетию, Дагестан и Северную Осетию.

 

* * *

Цитаты из статьи “Во что обходится России война в Чечне? (журнал “Журналист” июль 2005, автор Андрей Архипов)

 

На осень прошлого года за две чеченские войны, по правительственным источникам, все силовые ведомства потеряли убитыми больше 4300 тысяч человек.

По переписи 1989 года, в Чечне проживало около 280 000 русского населения. А по переписи 2002 года, русского населения в Чечне вообще нет.

Чечня стоит бюджету в год под миллиард долларов как субъект федерации. Это одна из причин продолжения нескончаемой войны, там варятся огромные бюджетные деньги.

Но там еще крутятся и огромные неучтенные денежные потоки. Это так называемые “самовары” — частные нефтяные заводики. Сотни бензовозов и грузовых поездов ходят регулярно, как дети в школу, точно по расписанию. Их никто не останавливает. Весь юг России, особенно Ростовская область, сидит на “паленом” чеченском бензине. Это хороший бизнес, доходы от которого растекаются по разным карманам, в том числе и военным, за создание крыши. Миллионов 200 — 300 долларов в год приносит торговля этими нефтепродуктами. Внутренний бизнес Чечни и, особенно, торговля оружием приносит также немалые доходы, в том числе и наркотиками.

Комментарии

Добавить изображение